После длительного отдыха в Латинской Америке известная питерская рокерша Диана Арбенина возвращается к концертной деятельности. О журналистах, гомосексуализме и своих израильских друзьях Арбенина рассказала порталу IzRus в преддверии гастролей в Израиле.


В начале следующего месяца вместе с группой "Ночные Снайперы" кумир рок-молодежи Диана Арбенина вновь появится в Израиле с тремя акустическими концертами. Многим ее поклонникам, пожалуй, известна эксцентричная и искренняя манера ее поведения, как в обществе прессы, так и среди своих единомышленников.

В интервью порталу IzRus Диана рассказала о некоторых интересных моментах своей концертной жизни, выборе профессии, а также о израильской публике, которую ей вскоре предстоит осчастливить своим визитом.

В прошлый раз Вы выступали в Израиле в рамках коммерческого проекта вместе с группами "Би-2", "Сплин" и "Мумий Тролль". Тогда публика была очарована необычной интеракцией, когда Вы спускались в зал. Вы всегда так непосредственны с людьми?
Да, обычно всегда. Не факт, что я всякий раз спускаюсь в зал, но если мне хочется спуститься, обязательно это делаю. У нас был забавный случай: мы играли в Питере в одном из парков, и мне захотелось во время исполнения песни "31 весна" залезть на колесо обозрения. Оно как раз работало, и в люльке, куда мы запрыгнули с моим директором Ларисой Пальцевой, сидела пара, мужчина и женщина. Я очень мило, держа микрофон в левой руке, придерживаясь за бортик правой, и раскланиваясь им, спела "31 весну". Все были очень рады, особенно музыканты, которые живо приветствовали меня, когда я вернулась. Думали, не успею. Успела…

Вам часто приходится давать интервью различного рода изданиям. Родители-журналисты повлияли на Ваше отношение к представителям прессы?
Да. Решила никогда журналистом не становиться. Эта была одна из тех профессий, которой мне в детстве хотелось заниматься. Но, видя, как папа клеит газету, а мама в нее пишет статьи, я работать там передумала. Достаточно того, что где-то в 4-м классе я овладела техникой печатной машинки – не компьютера, а именно печатной машинки. С тех пор стучу дятлом…

В рамках своей творческой деятельности Вы сотрудничали с японским коллегой Кадзуфуми Миядзавой. В каком направлении Вы двигаетесь сейчас?
Что касается этого эксперимента, то он был, и хорошее было сотрудничество, но это нисколько не относится к течениям, направлениям, рамкам, планам и так далее. Это просто творческий момент, который был у меня в жизни. И что же касается группы "Ночные Снайперы", то она занимается деятельностью внутри, так сказать, самой себя, и ни с кем сотрудничать в ближайшее время мы не будем. Потому что очень много своих планов и музыкального материала, который нужно поднять, родить и, собственно, воспитать.

После поездки в Латинскую Америку не появилось желание поработать с тамошними музыкантами?
Почему же, появилось. Но дело в том, что для этого либо там нужно оставаться на долгое время, что невозможно, либо нужно везти их сюда, что тоже невозможно. А здесь "латину" никто играть не умеет, и не научится. У нас другие ритмы.

Как Вы впервые познакомились с Израилем и своими израильскими поклонниками? Если у Вас здесь друзья, с которыми Вы поддерживаете отношения?
Первый раз я стремилась попасть в это государство совершено даже не в контексте музыкальной деятельности. Очень долго стояла в очереди за визой и получила отказ – такую печать, которая, как сейчас помню, была наверху последней страницы паспорта. Меня это выбило из колеи очень надолго, я переживала сильно, это одна из стран, куда я очень хотела поехать. Но с течением времени мы все-таки приехали с концертом первый раз, второй, и собственно говоря, достаточно регулярно стали приезжать в Тель-Авив и другие города. Как-то мы даже дали два концерта с разницей в полтора, кажется, часа. Один начинался в два, другой в семь – примерно в таком режиме. Там же я познакомилась с человеком, которого считаю своим другом, и который рассказал мне о религии не превратно, а настолько убедительно и захватывающе, что благодаря ему я решила сделать то, что сделала (крестилась в Иерусалиме в мае 2007 г – прим.). Это мой, могу даже сказать так, братик в Иерусалиме, проводит нам постоянно экскурсии, с ним я вместе хожу по катакомбам, езжу на Мертвое море, в пустыню… И он будет, конечно, на этих наших концертах.

Чувствуется ли разница, когда концерты проходят в Израиле и в других зарубежных странах?
Публика отличается, безусловно. Она какая-то гиперумная и очень интеллигентная. Я не хочу обижать публику ни в какой другой стране, но такая открытость, одновременно сдержанность и, конечно, понимание я встречала только в Израиле.

Есть ли страны, в которых Вы бы никогда не дали концерт?
В политике каждой страны есть то, что мне очень не нравится. Но я не политик, политикой не занимаюсь, и заниматься не буду. Я еду к людям, которые хотят слушать мои песни, и пою для них. И то, что они находятся на территории того или иного государства, ни о чем не говорит для меня.

В проекте "Две звезды" вместе с Евгением Дятловым Вы пели песни эстрадных исполнителей. Чувствовался ли какой-то диссонанс после рок-всплытия на поп-поверхность?
Я песни на жанры не делю. Считаю, что есть плохие, есть хорошие.

Портал IzRus некогда освещал тему сексуальных меньшинств в Израиле и России. Что Вы думаете по поводу отношения россиян к музыкантам нетрадиционной сексуальной ориентации, и заметна ли агрессия со стороны простого народа?
В нашей стране, особенно по сравнению с Европой и Америкой, очень яростное и, прошу прощения, быдлячье отношение к любой ориентации, которая не является доминирующей. И к любым меньшинствам, национальным в том числе – их намного больше, чем сексуальных. Думаю, Израилю это понятно, как никому другому. По вопросам толерантности наше государство находится лет на 70 позади остального цивилизованного мира.

(с) www.izrus.co.il